Эстонская газета Õhtuleht опубликовала откровения российского музыканта Саввы Терентьева, недавно получившего статус политического беженца в Эстонии. Весной 2008 года Савва Терентьев в комментариях в чужом интернет-блоге призвал публично сжигать «неверных» милиционеров на площади, за что схлопотал год наказания с условным отбыванием срока и под посписку о невыезде. Однако, воспользовавшись предложенным его жене выступлением в Таллине с её выставкой кукол, Савва Терентьев по прибытии с женой в январе сего года в Эстонию сразу подал  прошение о политическом убежище. По его словам, к ним отнеслись как к долгожданным гостям, и это было исключительно приятно. В ожидании решения эстонских властей весной в семье политбеженца родился сын, которому дали имя Матвей. А в середине июля департамент полиции и пограничной службы удовлетворил ходатайство о политическом убежище для Саввы Терентьева, его жены и сына.

Политбеженцы купили в Таллине себе квартиру, и этим очень довольны. По словам Саввы, «небольшой доход мне даёт игра на рояле. А жена продаёт сделанные ещё в Питере куклы, и мастерит новые. Нам говорили, будто времена в Эстонии сейчас не из лучших, и удивлялись, почему мы выбрали именно Эстонию. Но сейчас положение везде скверное, так что какой прок от нытья?! Здешняя культурная жизнь мне нравится больше, чем в Петербурге. Исполняемая в Таллине джазовая музыка современнее, чем какую исполняют питерские музыканты. Но и здесь малооплачиваемые джазовые музыканты должны подрабатывать и другой музыкой.» Савва с сожалением признаётся, что Певческий праздник они с женой прозевали, но в следующий раз обязательно на него пойдут.

В отношении же родины он тоски не испытывает. Его родители-пенсионеры живут в столице Коми Сыктывкаре, с которыми он общается по Скайпу. Из четырёх его братьев с ними остался лишь младший, остальные разъехались кто куда: один – в Москве, другой – в Питере, а он теперь – в Эстонии. Его мама собирается скоро приехать в Эстонию, чтобы повидать и своего внука.

Савва Терентьев не устаёт нахваливать нынешнюю культурную столицу Европы – Таллин, и заканчивает откровения панегириком, походя пнув здешних русских, видимо, надеясь, что это ему зачтётся: «Через пять лет у меня появится возможность ходатайствовать о постоянном виде на жительство, и, кажется, через восемь лет можно уже думать о гражданстве. Все спрашивают насчёт языка. Мне очень нравится эстонский язык, и мы (с женой – О.Р.) понемножку его осваиваем, но, к сожалению, здесь не слишком строгие условия для освоения языка. Когда я приехал в Эстонию, старался больше говорить на английском. Не хотел, чтобы меня связывали с местными русскими. Получался великолепный контакт, и после этого можно было свободно общаться уже и на русском языке. Я знаю, что во многих здесь живущих русских закрепилась идея-фикс, будто они здесь гонимые по всякому возможному поводу. Я такого не замечал, и порой возникает чувство, что именно русские здесь притесняют эстонцев.»

Подготовил Олег Родионов