Эстонский публицист Эйно Ингерман в социальной сети Facebook пытается проанализировать русофобские заявления, звучащие из Украины 19 и 20 марта 2022 года. Он уверен, что одно преступление не может оправдывать другого, а также предупреждает всех о том, что война в которой стороны отказываются от соблюдения правил очень быстро окажется кошмаром в кубе
Эйно Ингерман: Одно преступление не может оправдывать другого
Человечество ведёт войны тысячелетиями. На каком-то этапе своего развития оно, в лице государств, пришло к необходимости разработки и кодифицирования правил ведения войны, этот свод конвенций называется Международным гуманитарным правом.
К превеликому сожалению в мире нет верховного арбитра, который имел бы доступ ко всей информации и мог бы беспристрастно, с бухгалтерской сухостью и точностью оценивать каждое из действий сторон вооружённого конфликта, чтобы выявлять военные преступления. А в дальнейшем выносить приговор и обеспечивать приведение его в исполнение. Преступников значительно больше, чем преступников, привлеченных к ответственности.
Украинский журналист Фахруддин Шарафмал в эфире: «Как журналист я должен быть объективным и сбалансированным, чтобы сообщать информацию с холодным сердцем, но, честно говоря, сейчас очень трудно удержаться, — заявил Шарафмал. — Раз уж нас в России называют нацистами, фашистами, я позволю себе процитировать слова Адольфа Эйхмана, который сказал, что для того, чтобы уничтожить нацию, необходимо уничтожать в первую очередь детей. Потому что, убивая их родителей — дети вырастут и обязательно отомстят. Убивая детей — они никогда не вырастут, и нация исчезнет. Вооруженные силы Украины не могут уничтожать российских детей, потому что это запрещено правилами войны, и это запрещено различными конвенциями, в том числе Женевской. Но я не из Вооруженных сил Украины. И когда мне выпадет случай расправиться с русскими, я обязательно это сделаю.
Раз уж вы называете меня нацистом, я придерживаюсь доктрины Адольфа Эйхмана и сделаю все, что от меня зависит, чтобы и вы, и ваши дети никогда не жили на этой земле. Для того, чтобы вы почувствовали, как это — когда умирают ни в чем не виновные гражданские, для того, чтобы вы почувствовали всю боль и страдания, когда вы говорите — “а мы не начинали войну, это все Путин, мы не хотели этой войны”.
Эмоциональный срыв? Допустим.
Как насчёт слов руководителя украинского проекта «Мобильный госпиталь» Геннадия Друзенко, это он говорит о попавших в плен, раненных военнослужащих российской армии: «Я дал врачам жесткое указание всех мужчин кастрировать, потому что это не люди, а тараканы. И поверьте, все врачи, которые спасали жизни... Русские тут будут умирать, умирать в большом количестве».
Если я правильно понимаю, профильные международные организации пристально следят за военными действиями на Украине, они обязаны вести учёт и расследовать все действия, где есть хоть малейшее подозрение на нарушение норм Международного гуманитарного права. Досье пухнет.
Если Друзенко, совершивший явку с повинной, не отправится немедленно в наручниках в Гаагу для проведения следственных мероприятий, мне будет достаточно сложно воспринимать действия международных профильных организаций как объективные и неизбирательные.
Одно преступление не может оправдывать другого. Тут речь не «о превышении пределов необходимой самообороны». Тот факт, что одного подозреваемого нет возможности сейчас привлечь к ответственности, не означает, что другого надо освободить от ответственности.
Война сама по себе трагедия. Война в которой стороны отказываются от соблюдении правил очень быстро окажется кошмаром в кубе.